с.247 Белозерское поселение, расположенное в устье Днепра на правом берегу, исследуется экспедициями Херсонского краеведческого музея (1991–1997 г.) и Херсонского госуниверситета (с 1998 г.). Площадь основного раскопа IV, заложенного в юго-восточной части памятника, превышает 3 тыс. м². В стратиграфии прослежены два строительных периода в пределах IV — первой четверти III вв. до н. э. Первый период характеризуется разнообразными грунтовыми объектами, многие из них представляют собой закрытые комплексы. Хотя осуществлялась перестройка единовременно, набор вещественного материала демонстрирует определенные различия в группах объектов, а некоторые комплексы заметно выделяются на общем фоне. Предлагаемый для отдельной публикации комплекс полуземлянки № 80 (раскопки 2003 г.) выделяется, с одной стороны, своими конструктивными особенностями, а с другой, отличается нетипичным для данного поселения набором керамики, в частности, набором амфор неизвестного средиземноморского центра с однотипными граффити и дипинти.

Полуземлянка № 80 расположена в восточной части раскопа IV в квадрате 69 (рис. 1)¹. Она относится к строительным объектам первого строительного периода. Во втором строительном периоде в этой части раскопа находилась наземная сырцово-каменная постройка, для возведения которой засыпали грунтовые объекты и выровняли площадку. Котлован полуземлянки имеет прямоугольную форму со срезанными углами со стороны входной ямы, стенки строго вертикальны. Ориентирована она по линии северо-запад — юго-восток, вход расположен с юго-восточной стороны. Длина стенок 2.54 м и 1.73 м, глубина 1.15 м, основная площадь 4.5 м². В полу сохранилось углубление от опорного столба диаметром 0.18 м. Над котлованом полуземлянки выше уровня материка прослежен слой мусорной засыпки, содержавший остатки стен ее наземной части. В заполнении котлована и в мусорном слое встречено много фрагментов потолочной обмазки. Прекращение использования этой постройки связано с пожаром: на стенках сохранились следы огня, на полу — толстый слой сажи. Большие куски обгоревшего дерева были найдены на полу и в заполнении, с.248 которое представляло собой завалы сырцовой глины и черный гаревый слой. В верхней части заполнения преобладали кости и отдельные фрагменты керамики, найдены также железный и бронзовый кровельные гвозди. Основное заполнение сформировалось единовременно в результате пожара и попало в котлован сразу же после него. Наибольшая концентрация угля наблюдалась в центре котлована, а в западной части гаревое заполнение было смешано с желтой глиной, именно в нем были найдены наиболее целые предметы (табл. 1, 2, 5–7). На дне этой постройки ничего не зафиксировано. По-видимому, вещи находились выше, они могли быть закреплены на деревянных конструкциях, а сосуды, вероятно, стояли на специальных подставках и упали с высоты. Этим можно объяснить тот факт, что ни один сосуд не был найден целым и не все они склеились полностью. Обломки были частью сброшены в этот котлован, а частью в соседние грунтовые объекты, например, фрагменты одной амфоры были найдены в заполнении полуземлянки № 80 и соседней ямы № 77. Кроме того, перемещение части фрагментов могло произойти и в результате прокладки около 40 лет назад траншеи для стока воды. Очевидно, что комплекс вещей, обнаруженных в основном заполнении котлована, синхронен.

Все находки пострадали от огня, керамика в значительной степени обожжена, в том числе и на сколах. В заполнении котлована обнаружено 1605 фрагментов сосудов, часть из которых склеилась, а также еще 47 артефактов. Среди последних выделяется находка 14 грузил одного размера и формы, сделанных из стенок амфор, по-видимому, они были закреплены на одной сети. Имеются две заготовки подобных грузил. Обнаружены остатки толстой веревки, сплетенной из трех «косичек» и пять монет плохой сохранности, соответствующих по размеру типу ольвийских монет с изображением Деметры. Найдены бронзовый и несколько железных гвоздей, серьга, три каменных точила.

Особый интерес вызывает находка шести однотипных фрагментированных амфор (№ 347/348, 352/377, 353, 354/361, 359, 373), изготовленных из одинаковой плотной глины красного цвета (2.5 YR 5/6) с мелкими частицами извести и слюды. На всех сосудах имеются одинаковые дипинти и граффити. Внутри амфоры просмолены, более вероятно, что в них привезено вино. Такие амфоры на поселении ранее не встречались и, очевидно, представляют собою редкий тип (табл. 1). Можно предположить, что мы имеем дело с партией товара, закупленной одним человеком. Сосуды не имеют следов длительного использования.

При всем однообразии этой партии тары, отдельные сосуды имеют свои особенности. Так, амфора № 352 выделяется слоистой структурой светло-коричневой глины (7.5 YR 6/4) и покрыта коричневым ангобом (7.5 YR 5/3). Реконструируемая высота амфоры 74 см, диаметр 33 или 35–36 см, высота ножки 7 см, емкость приблизительно 24 л. К этой же серии относится амфора, от которой сохранилась только верхняя часть горла (№ 350) и, судя по характеру глины, ей с.249 принадлежит ножка № 352 (табл. 2). На горле осталось начало граффито, уходящего в скол. Судя по всему, для сосудов этой серии общими чертами будут «яйцевидная» форма тулова, невысокое цилиндрическое горло с клювовидным венчиком и высокая коническая ножка с перехватом (ребром) в верхней части и конической выемкой на подошве. Такие ножки характерны для фасосских амфор позднеконического варианта II-C-3².

Две амфоры второй серии при общем сходстве с предыдущими имеют определенные отличия в деталях (табл. 2, № 349, 351). Глина у них желто-красного оттенка (5 YR 5/6), более короткое горло с расширением книзу, валикообразный венчик с подрезом. Диаметр тулова около 30 см. Не исключено, что горло № 349 и ножка № 362 (табл. 3) являются фрагментами одного сосуда, поскольку имеют одинаковый состав керамического теста с большим количеством известковых частиц и слюды. Эта ножка немного отличается от остальных — она выше, а основание ее приподнято меньше. К этой группе сосудов, судя по глине, могла бы относиться и ножка № 367 (табл. 3), она резко расширяется в основании и похожа на ножки фасосских биконических амфор начала развитой серии. На горло этих амфор нанесены такие же граффити, как и на сосудах предыдущей серии, но дипинти иного содержания и расположены на горле в районе ручек (табл. 3).

Аналогий описанным амфорам немного. Пожалуй, ближайшее сходство с нашими находками имеет амфора неустановленного центра производства из Елизаветовского кургана № 14 (1909 года), которая датируется 70-ми — серединой 60-х гг. IV в. до н. э.³ Профиль ножки этой амфоры ближе всего к нашему № 367. Близкую аналогию также дает верхняя часть амфоры из херсонесского некрополя первой половины — середины IV в. до н. э.⁴

Отдельного рассмотрения заслуживают граффити и дипинти на амфорах. На Белозерском поселении они встречаются систематически, и обращает на себя внимание то, что в каждом комплексе фиксируется свой особый набор таких меток, причем аналогов меткам из полуземлянки № 80 нигде на поселении не обнаружено⁵.

Граффити на амфорах обычно относят к товарным знакам и пометкам владельца. На рассматриваемых амфорах в шести случаях на горле поставлены одинаковые буквенные граффити Ν большого размера. На одной из амфор буква процарапана поверх дипинто. У двух амфор горло сохранилось не полностью, поэтому не исключено, что на них с.250 этот знак был тоже поставлен. В них можно видеть метку человека, купившего эту партию товара, поскольку знаки владельца обычно нанесены крупно и небрежно в сравнении с другими отметками⁶. Можно предположить, что товар был куплен одной партией и, соответственно, помечен именем покупателя. На амфоре № 355 из этого же комплекса, относящейся к другому центру производства (табл. 2), никаких знаков нет, т. е. хозяин полуземлянки не метил все свои сосуды.

На четырех амфорах из нашего комплекса имеются дополнительные граффити в виде трех (№ 354, 359) или четырех (№ 347/348, 351) вертикальных черточек. На амфоре № 359 поверх черточек тонко нанесены буквы Π Ι, также имеющие числовое значение. Черточки поставлены в той же манере, что и буквы Ν, по-видимому, владельцем. Подобные знаки на горле амфор широко распространены с конца V в. до н. э., в них видят обозначение единиц измерения содержимого — общего количества или же промежуточных измерений добавленного/вынутого продукта⁷.

На семи амфорах в нижней части горла красной краской поставлены буквенные дипинти (табл. 3), на амфоре № 352 дипинто размазано и почти стерто. Поскольку граффито на одной из амфор нанесено поверх дипинто, можно предположить в этих обозначениях товарные знаки, поставленные продавцом. На пяти амфорах с цилиндрическим горлом написаны ΑΒ и Λ в лигатуре, на амфорах с более коротким горлом раздельно Θ и Λ. На амфорах № 352–354 и 359 дипинти поставлены в центральной части горла, линии их букв одной толщины, три буквы соединены. На амфоре № 347/348 эти же буквы нанесены тонко, Λ стоит отдельно после черточки, и находятся они со стороны ручки на уровне желобка на горле. В таком же месте поставлены Θ и Λ, по манере письма они напоминают четыре первых.

По-видимому, в обоих случаях подразумеваются два слова. Лямбда могла служить сокращением имени производителя или владельца товара, а первые буквы означать содержимое. Можно предположить, что в пяти амфорах было некрепкое вино, ἀβαθὴς οἴνος, а в одной — вино, которое выдерживалось в сосудах, погруженных в морскую воду, θαλασσίτης οἴνος. Сосуды имели товарные знаки, а при покупке их пометили дополнительно именем нового владельца. Покупатель мог сразу указать количество содержащегося в них вина, но более вероятно, что позже были поставлены промежуточные обозначения количества вина, взятого из этих амфор.

Вместе с описанным набором амфор в этом комплексе найдены высокое цилиндрическое горло с грибовидным венцом и ножка книдской амфоры варианта I-C (табл. 2, № 355/371)⁸. Нижняя часть с.251 амфоры № 375 заканчивается ножкой, напоминающей книдские, распространенные во второй и третьей четвертях IV в. до н. э.⁹

Фрагменты амфор Гераклеи принадлежат сосудам вариантов II-2 и II-3, которые были распространены во второй и третьей четвертях IV в. до н. э.¹⁰ Найден также фрагмент гераклейского анэпиграфного клейма с изображением, скорее всего, побега плюща.

Имеются отдельные ножки амфор иных центров производства (табл. 4). Одна из синопских ножек имеет укороченный ствол с выпуклым основанием и может быть отнесена к варианту II-A-2 с датировкой 60-ми гг. IV в. до н. э., вторая синопская ножка — острореберная с углублением на подошве типа II-E-1 и датируется второй четвертью — серединой столетия (табл. 4, № 385, 378)¹¹. Найдены также фрагменты четырех хиосских колпачковых ножек (табл. 4, № 381, 382) варианта V-B¹². Ножка № 363 напоминает ножки пепаретских амфор варианта I-A¹³, но она пережжена до такой степени, что непонятны цвет и состав глины.

Представлены и ножки амфор ряда неопределенных центров. Одна из них, изготовленная из желтой глины с очень большим количеством крупных частиц слюды (табл. 4, № 369), похожа на ножку амфоры из комплекса середины — второй половины 50-х гг. IV в. до н. э.¹⁴ Ножка № 370 изготовлена из красновато-желтой глины (5 YR 6/6) с частицами извести, поверхность покрыта серо-желтым ангобом. Она имеет широкое основание с «завернутым» ребром и глубокой выемкой. Ножка № 386 изготовлена из чистой плотной розовой (5YR 7/4) глины (табл. 4).

В комплексе землянки обнаружено и несколько чернолаковых сосудов (табл. 5). Следов изношенности и реставрации они не имеют. Любопытно, что, хотя на Белозерском поселении чаще других форм встречаются килики, в этом комплексе нет ни одного их фрагмента, зато найдены два лекифа (и фрагмент венчика такого же третьего), аск и блюдце редких для этого памятника типов, фрагмент светильника, а также два тонкостенных двуручных сосуда, которые больше на поселении нигде не встречались.

Лекифы однотипны, но различаются размерами и профилем венчика. Они изготовлены из бежевой глины с единичными мелкими блестками слюды, большая часть внешней поверхности покрыта негустым блестящим лаком, нижняя часть оставлена в цвете глины. Такие лекифы из ольвийского некрополя по устаревшей хронологии с.252 относили к концу IV — началу III в. до н. э.¹⁵ Современные датировки по материалам афинской агоры для форм, близких № 408, в основном дают последнюю четверть IV в. до н. э.¹⁶ Аск № 406 по аналогиям из некрополя Истрии может быть отнесен к третьей четверти IV в. до н. э.¹⁷

«Кубок» и блюдце изготовлены из плотной глины сероватого оттенка с мелкими редкими известковыми включениями и слюдой. Лак жидкий блестящий, внутренняя поверхность кубков и внешняя поверхность блюдца лаком покрыта частично. Можно предположить, что они являются продукцией малоазийских мастерских. Аналогии им не обнаружены.

В полуземлянке № 80 находились и другие целые сосуды. Лутерий коринфского производства склеился фактически полностью (табл. 6), он имеет отогнутый венчик, небольшой слив, две ручки с рельефной орнаментацией, плоское дно. На Белозерском поселении преобладают синопские лутерии, хотя продукция Коринфа изредка встречается. В комплексе найден также пифос (табл. 6), единственная находка на поселении, по глине он относится к синопскому производству.

Имеется редкая находка большого кувшина (высота 28.5 см, диаметр 21 см) с расписным растительным орнаментом в верхней части, он изготовлен из глины зеленоватого оттенка, возможно, это херсонесское изделие. Найдены сероглиняный кувшин и светлоглиняная мисочка, кухонный гончарный горшок (табл. 7). Простая столовая и кухонная кружальная посуда (кувшины, миски, рыбные блюда, одноручные и двуручные чаши, кастрюли) представлена примерно 200 фрагментов. Этот материал не имеет узкой даты и суммарно датируется второй — третьей четвертями IV в. до н. э.

Если подвести итоги анализа, то можно прийти к выводу, что амфорный материал по многочисленным аналогиям датируется в основном 50–ми гг. или близко к середине IV в. до н. э.

Дата основного комплекса, вероятно, более поздняя. В комплексе из полуземлянки № 80 найдена партия амфор, привезенных из одного центра, продукция которого поступала в Северное Причерноморье довольно редко. Качество глины и морфологическое сходство ножек с фасосской тарой позволяют предположить в качестве территории производства Северную Эгеиду. Возможно, между приобретением этого керамического набора и пожаром прошло немного времени и именно «целые» вещи фиксируют дату прекращения использования полуземлянки № 80. Предположительно, это может быть начало последней четверти IV в. до н. э. Если же пожар не был явлением с.253 локальным, но охватил значительную часть или все поселение, то дату отложения данного комплекса можно связать с другими объектами, засыпанными перед большой перестройкой. В таком случае вполне вероятна последняя четверть IV в. до н. э., скорее, вторая ее половина.

Керамический импорт, обнаруженный в полуземлянке № 80, показывает, что потребление жителей этого поселка было индивидуальным, товар, по-видимому, покупался в Ольвии, поскольку на поселении найдены только ольвийские монеты. Разнообразие посуды демонстрирует довольно высокие потребности и возможность их удовлетворить. Хронологическое совпадение самого позднего материала из полуземлянки № 80 с находками из других грунтовых объектов позволяет предположить, что завершение первого периода жизни на Белозерском поселении было связано с большим пожаром и разрушениями, охватившими значительную часть памятника.

In Belozerskoe settlement at the mouth of the Dnieper excavations were conducted from 1991 and here, in a sector of c. 3000 m², were discovered objects of two building periods. In one of them, № 80, several amphoras were found, some with graffiti and dipinti, and also some other ware and black glaze pottery, and other materials. This structure belongs to the category of semi-ground, which were in use during the first building period. The pit contained a burned fill, in the upper part of which, were discovered lumps of burnt clay and fragments of artefactual material. In the fill below were found pieces of iron and five bronze coins, as well as other artefacts. The broken amphoras were found in the main fill. Regarding the date of the amphoras in the rubbish fill, one may note that no sharp chronological breaks are observable, and that they belong to groups which are close to each other in time, probably 360–350 B. C. The finds of black glaze ware, which may be used to establish a date, are few. Two lekythoi are identified among the materials of the early Hellenistic period. The most likely date for the deposit of the complex seems to be the last quarter of the 4th B. C.

¹ Рисунки выполнены С. О. Немцевым, А. А. Волошиным, Ю. Ю. Куценко, А. Н. Якубенко, компьютерная версия В. Н. Крыжановского.

² Монахов С. Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Типология амфор ведущих центров-экспортеров товаров в керамической таре: Каталог-определитель. М.; Саратов, 2003. Табл. 50-1.

³ Он же. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы керамической тары VII–II веков до н. э. Саратов, 1999. С. 312–313. Табл. 133-2.

⁴ Монахов С. Ю., Абросимов Э. Н. Новое о старых материалах из херсонесского некрополя // АМА. 1993. Вып. 9. С. 128; Табл. 7-20.

⁵ Былкова В. П. Граффити с Белозерского поселения // BORYSTHENIKA-2004. Николаев, 2004. С. 72–74; она же. Новая находка комплекса амфор на Белозерском поселении // Древности 2005. Харьков, 2005. Рис. 3, 5.

⁶ Lawall M. L. Graffiti, Wine Selling, and the Reuse of Amphoras in the Athenian Agora, ca. 430 to 400 B.C. // Hesperia. 2000. No. 69. P. 49.

⁷ Lang M. Graffiti and Dipinti // The Athenian Agora. 1976. Vol. XXI. P. 59. Pl. 32, No. 3-7.

⁸ Монахов С. Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Каталог... Табл. 72-4.

⁹ Монахов С. Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Каталог... С. 104. Табл. 72-7.

¹⁰ Монахов С. Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Каталог... С. 144. Табл. 93-8, Табл. 94-1, 6, Табл. 95-3.

¹¹ Там же. С. 149, 151. Табл. 101-6, 102-6.

¹² Там же. Табл. 12-1, 3, 5.

¹³ Там же. Табл. 68-1.

¹⁴ Монахов С. Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы... С. 386–387. Табл. 171-12.

¹⁵ Парович-Пешикан М. Некрополь Ольвии эллинистического времени. Киев, 1974. С. 107, 157. Рис. 92-2.

¹⁶ Финальная стадия классических лекифов со сферическим туловом, см.: Rotroff S. Hellenistic Pottery. Athenian and Imported Wheelmade Table Ware and Related Material // The Athenian Agora. 1997. Vol. XXIX. P. 169, 349. No. 1110. Pl. 81. Fig. 69.

¹⁷ Alexandrescu P. La ceramique d’epoque archaique et classique (VII–IV s.) // Histria. 1978. IV. P. 93. Fig. 16. No. 611.